Алтын вместо рубля

В повестке дня евразийской интеграции появилась новая тема — валютный союз. Дискуссия находится в ранней стадии и пока (по крайней мере в публичном поле) сосредоточилась на двух вопросах: как будет называться единая валюта и где будет находиться «центробанк» ЕАЭС?

Оба наших ответа начинаются на букву «а» — алтын и Алматы. Алтын — идеальное название евразийской валюты: тюркское слово (обозначает «золото»), приятно звучащее как для тюркских народов, так и славян, название денежной единицы (история алтына началась еще в конце XIV века; его этимология, скорее всего, связана с татарским «алты» — шесть, так как алтын долгое время равнялся шести деньгам и только много позже после его введения — трем).

Алматы — второй по плотности финансово-банковской деятельности город Евразийского экономического союза. Помимо десятков коммерческих банков, там расположен Нацбанк РК. Имеется серьезный кадровый потенциал. В Алматы с 2006 года базируется Евразийский банк развития. Желание разместить финансовый мегарегулятор именно там оправдано духом равноправия членов ЕАЭС и политикой децентрализации его органов управления.

Кажется достойным сожаления, что пока публичная дискуссия ограничивается двумя вопросами, которыми задаются во многом ложные ориентиры. Не нужно сводить всю дискуссию о валютной политике к алтыну! Введение единой валюты не является для наших стран самоцелью. Настоящей целью выступает устойчивое экономическое развитие, получение долгосрочных «дивидендов» от экономической интеграции.

Необходим всесторонний и глубокий анализ различных путей валютно-финансовой интеграции в рамках ЕАЭС, всего многообразия инструментов, скорости и последовательности действий. В марте Владимир Путин поручил ЦБ и правительству РФ до 1 сентября внести предложения по теме валютной интеграции в ЕАЭС. Это поручение вызвало бурную дискуссию экспертов и представителей государственных органов.

Текущие экономические реалии подталкивают к обсуждению этой темы. Последние два квартала показали, что валюты стран ЕАЭС де-факто сильно зависят от российского рубля. Каналов передачи рисков много — от экспорта-импорта и денежных переводов трудовых мигрантов. Это убедительный повод рассмотреть вопрос о валютно-финансовой интеграции. Поскольку фактически валютные курсы стран союза так или иначе корректируются вслед за рублем, то целесообразно сделать этот механизм прозрачным и регулируемым.

Валютно-финансовая интеграция является оправданным и закономерным шагом на пути развития и укрепления ЕАЭС. Формирование единых правил валютного регулирования и платежно-расчетных операций, скоординированной монетарной и фискальной политик даст массу преимуществ для наших стран. Интенсификация взаимной торговли — лишь одно из них. Другой большой плюс — благотворное влияние на развитие общих финансовых рынков и их совокупную эффективность. Как правило, введение единой валюты снижает затраты при торговых операциях и позволяет «импортировать» экономическую стабильность. Проведение согласованной монетарной и фискальной политики может привести к ликвидации межстрановых валютных рисков в ЕАЭС и, соответственно, к сокращению издержек взаимной торговли. Снизятся издержки и риски взаимных инвестиций. За счет стабилизации инфляции и процентных ставок понизится цена заимствования, что особенно важно для экономик малых стран ЕАЭС.

Президентское поручение не нужно понимать как старт введения единой валюты «здесь и сейчас». Речь скорее идет о запуске масштабного многолетнего процесса валютно-финансового и монетарного сближения стран ЕАЭС. Валютный союз — это последняя ступень монетарной интеграции. Прежде чем наши страны подойдут к этому рубежу, необходим достаточно долгий период настройки, в ходе которой могут быть пройдены несколько стадий. Это переход на взаимные расчеты в национальных валютах, координация валютных и монетарных политик, взаимная увязка курсов национальных валют и, наконец, введение единой валюты и создание единого эмиссионного центра.

В качестве примера можно взять страны Западной Европы, которые продвигались к решению задачи создания монетарного союза в течение 25 лет: сначала в рамках «валютной змеи», потом при помощи механизма обменных курсов Европейской валютной системы и, наконец, в формате валютного союза. Создание зоны евро в целом было выгодно для стран Европы. Это и снижение межстрановых рисков, и углубление европейского финансового рынка, и интенсификация взаимной торговли и инвестиций. Снизилась зависимость стран Европы от расчетов в долларах.

Однако в опыте ЕС были и негативные стороны, которых нужно постараться избежать. Одним из важнейших условий успешного функционирования монетарного союза является тесная налогово-бюджетная координация. Невыполнение этого условия может свести на нет все усилия, связанные с созданием союза. Характерен пример Греции и некоторых других стран Южной Европы. Изначально при создании зоны евро инвесторы воспринимали эти страны как мало рискованные. Однако при отсутствии фискальной координации рост долга и госрасходов приобрел бесконтрольный характер, что в итоге привело к пересмотру рисковых премий и суверенным долговым кризисам. Таким образом, о монетарном союзе необходимо говорить только в контексте контроля над дефицитом бюджета и уровнем государственного долга.

Интеграция — процесс многогранный. С одной стороны, создание единого валютного пространства в ЕАЭС или другие формы монетарно-финансовой интеграции обещают много выгод. Однако имеются и риски, которые существенно разнятся по странам и парам стран. Для некоторых из них (например, для пары Россия — Казахстан) процесс интеграции представляется менее проблематичным. Деловые циклы здесь синхронизированы, темпы роста производительности сближаются. При принятии соответствующего политического решения непреодолимых технических проблем возникнуть не должно не только в силу схожести внешней торговли, но и потому, что темпы инфляции схожи.

В Беларуси же, например, адаптация должна происходить при гораздо более высоких уровнях инфляции. С этим связаны потенциальные проблемы в текущем счете. Так, например, наши предварительные расчеты показывают, что для адаптационного периода в 4 года накопленный дефицит счета текущих операций в Беларуси может составить 7-8% от ВВП дополнительно к базовому сценарию. Соответственно, необходимо будет искать дополнительные источники внешнего финансирования, чтобы компенсировать негативные эффекты переходного периода. Открытым остается вопрос о временных горизонтах: насколько быстрым должен быть период курсовой синхронизации, чтобы одновременно минимизировать риски, связанные с внешними шоками, и не создать непреодолимых проблем с платежным балансом?

Ответы на эти вопросы могут дать лишь глубокие исследования, консультации и тесное взаимодействие всех стран ЕАЭС. Цель — выработать оптимальную стратегию валютно-финансовой интеграции, которая позволит максимизировать соотношение выгод и издержек.